Уже в Ветхом Завете встречаются посты сорокадневные; все они вызваны были особенными обстоятельствами, имели от Бога особое назначение и приносили особые плоды. В самом начале Ветхого Завета мы читаем про Моисея, кротчайшего из людей, что он «видел Бога лицем к лицу». В самом начале трудного своего поприща - постоянной, тяжелой борьбы с народом, «раздражающим Господа Бога Своего», - он взошел на гору, «и пробыл там Моисей у Господа сорок дней и сорок ночей, хлеба не ел и воды не пил; и написал на скрижалях слова завета» (Ис. 34, 28).

Он оставил на время свое земное дело, свои заботы и труды и поднялся прямо ко Господу. Он видел Его, насладился Им, озарился Им, т.ч. лицо его долго потом сияло, и пробыл с Ним наедине, в этом чудном, непрерывном общении, внимая Его воле и Его словам, сорок дней и сорок ночей! Вот удивительный пост! Пост тесного общения и сокровенной беседы с Богом.

Каким образом мог Моисей видеть Бога? Это нам не сказано; это словами описано быть не могло. Но мы верно знаем, что это свидание действительно было, и оно оставило след неизгладимый. «Лицо его стало сиять лучами оттого, что Бог говорил с ним», и душа его, явившаяся «перед Отцом, Который втайне», приняла силу и благодать на всю последующую жизнь его. Это был пост близкой встречи с Богом.

А наш пост? Заключается-ли он в искании Лица Божия, как говорил Давид: «Ты Бог мой, Тебя от ранней зари ищу я, Тебя жаждет душа моя.... чтобы видеть силу Твою и славу Твою» (Пс. 62, 2-3)? Уединяемся-ли мы для беседы сокровенной с Господом, в которой заключается тайная сила христианской жизни? Угодный Богу пост - это сближение и общение души с Ним, и к этому посту призван не только Моисей, но и каждый из нас.

Этими словами великопостного псалма мы, православные христиане, новый Израиль, напоминаем себе о том, что мы находимся в изгнании. Для русских православных людей, изгнанных из Святой Руси, этот псалом имеет особый смысл; но все православные христиане также обретаются в изгнании находясь в этом миру, и жаждут вернуться в свой родной дом, на небо. Для нас Великий Пост является временем, назначенным нашей Матерью-Церковью для возобновления в нашей памяти того Сиона, от которого мы так далеко отошли. Мы заслужили наше изгнание и нуждаемся в нем ради нашей великой греховности. Только через скорбь изгнания, которую мы вспоминаем посредством положенных в это время поста, молитвы и покаяния, можем мы памятовать о нашем Сионе.

«Аще забуду тебе, Иерусалиме...»

Будучи слабыми и забывчивыми, даже среди Великого Поста мы живем так, как будто Иерусалим для нас не существует. Мы увлекаемся миром, нашим Вавилоном; мы соблазняемся легкомысленными забавами этой «страны чуждой» и пренебрегаем богослужениями и дисциплиной Церкви, которая напоминает нам об отчем доме. Еще горше то, что мы любим наших пленителей - ибо наши грехи поистине держат нас в плену крепче, чем любой земной владыка - и в услужении им мы леностно проводим ценные дни поста в то время, когда нам надлежит готовиться ко встрече восходящего Солнца Нового Иерусалима - Воскресения Господа нашего Иисуса Христа.

Еще есть время; мы должны вспоминать наш родной дом и оплакивать грехи, которые нас из него изгнали. Примем в сердце слова Св. Иоанна Лествичника: «Изгнание есть отделение от всего, чтобы держать ум неотделимым от Бога. Изгнание любит и производит постоянный плач». Изгнанные из рая, мы должны стать изгнанниками от мира если мы желаем вернуться в рай. Это мы можем сделать, проводя эти дни в посте, молитве, отчуждении от мира, посещении церковных богослужений, в слезах раскаяния, в приготовлении к радостному празднику который оканчивает это время изгнания, и свидетельствуя всем в этой «земле чуждей» о нашем воспоминании о том величайшем празднике, который будет когда Господь наш вернется на землю, чтобы взять людей Своих домой в Новый Иерусалим, из которого уже не будет больше изгнания, ибо он вечен.

Говорят: не важное дело есть скоромное в пост, не в пище пост; не важное дело носить дорогие, красивые наряды, ездить в театр, на вечера, заводить великолепную мебель, посуду, собирать и копить деньги и прочее; но - из-за чего сердце наше отвращается от Бога, Источника жизни, из-за чего теряем вечную жизнь? Не из-за чревоугодия-ли, не из-за драгоценных-ли одежд, как евангельский богач, не из-за пристрастия-ли нашего к сластям? Возможно-ли работать Богу и мамоне, быть другом мира и другом Божиим, работать Христу и велиару? Невозможно. Из-за чего Адам и Ева потеряли рай, впали в грех и смерть? Не из-за яди-ли единой? Присмотритесь хорошенько, из-за чего мы нерадим о спасении души своей, столь дорого стоившей Сыну Божию, из-за чего прилагаем грехи ко грехам, впадаем непрестанно в противление Богу, в жизнь суетную? Не из-за пристрастия-ли к земным вещам, и в особенности к сластям земным? Из-за чего грубеет наше сердце и мы делаемся плотию, а не духом, извращая свою нравственную природу? Не из-за пристрастия-ли к пище, питью и прочим земным благам? Как же после этого говорить, что есть скоромное в пост не важно? То, что мы так говорим, есть гордость, суемудрие, непослушание, непокорность Богу и удаление от Него.

Кто отвергает посты, тот отнимает у себя и у других оружие против многострастной плоти своей и против диавола, сильных против нас особенно через наше невоздержание; тот и не воин Христов, ибо бросает оружие и отдается добровольно в плен своей грехолюбивой плоти; тот наконец слеп и не видит отношения между причинами и последствиями дел.