Святое Евангелие повествует нам о чудесном насыщении народа Господом Иисусом Христом. Пять тысяч мужей, кроме жен и детей! Значит, по крайней мере десять тысяч человек слушали слова Спасителя о Царстве, слушали целый день, и с таким наслаждением питались этой нетленной пищей, что забыли о вещественной, необходимой телу пище. Быть может они сами еще долго не вспомнили бы об этой необходимой потребности, если бы не напомнили Спасителю ученики Его. «Вы дайте им есть», сказал Спаситель, как бы предсказывая, что чудеса могут творить все искренно верующие в Христа – Сына Божия. У всего народа оказалось только пять хлебов и две рыбы. Спаситель велел найденное подать Ему, и воззрев на небо, благословил, переломил хлеба и рыбы, и роздал народу. И дивное дело: все ели и насытились и даже оказался остаток, как бы в доказательство, что не в воображении было все это случившееся, но на самом деле.

В чуде Христовом для нас поучительно то, как Иисус Христос приступил к насыщению народа. «Воззрев на небо, благословил» – говорит св. Евангелист. Итак обращение к Отцу Небесному, прославление Его, одним словом, молитва – вот что предшествовало этой благодатной трапезе. Как бы в подражание сему и у нас, христиан, есть этот благочестивый обычай – перед вкушением пищи обращаться с молитвою к Богу. Не дорого ли для нас то, что этот добрый обычай освящен примером Самого Иисуса Христа? Но в наше т.н. «модерное» время многие стали уклоняться от этого Богом освя-щенного обычая. «К чему и зачем, – говорят они, – это делать»?

Зачем, в самом деле, нужно молиться перед вкушением пищи и питья?

Пища вкушаемая нами есть дар Отца Небесного, подающего ее нам на всякий день без всяких с нашей стороны заслуг, единственно по Своей милости. Труды земледельцев, дающих нам хлеб в разных видах, никогда не увенчались бы успехом, если бы Господь в одно время не послал бы на их нивы дождь, или в другое время теплоту солнечную.

На каждой великой ектении мы молимся «… о благорастворении воздухов, о изобилии плодов земных…», т.е. о растворении воздуха, который, как мы знаем, имеет много составных частей или элементов, которые сами по себе непригодны для дыхания, а эта смесь всех этих элементов все время растворяется в правильной пропорции, происходящей без всякой нашей помощи только на поверхности земли обитаемой людьми. А что бы было, ели бы это растворение перестало совершаться, как многие думают, «само по себе», и эти газы-элементы не растворялись бы, или растворялись бы в космосе?

И мы с вами разве имели бы когда что-нибудь, если бы одному из нас Господь не дал хороших способностей душевных, другому крепких сил телесных, третьему средств к образованию, четвертому благодетелей и т.д. Значит – все от Бога! Свой ли, чужой ли хлеб мы едим, – значит каждый, кто бы он не был, должен молиться перед вкушением пищи.

Кто молится не машинально, не кое-как, а со вниманием и благоговением, тот через молитву испрашивает благословение Божие на свою пищу, потом вкушает ее с пользою для своего здоровья. Молитва делает пищу не только полезной, но и приятной. При молитве и самое простое кушанье становится приятнее, чем все роскошные явства богачей и сластолюбцев.

Преп. Феодосий, игумен Печерский, имел обычай приходивших к нему после Божественной литургии и поучения, угощать в трапезной от брашен монастырских, предлагая хлеб и сочиво. Неоднократно вкушал эту пищу и сам христолюбивый князь Изяслав Киевский. Однажды во время такой трапезы он сказал преподобному: «Как ты думаешь, отче святый, что это значит? Дом мой полон всяких благ мира сего, но никогда я не вкушал в нем пищи с такой сладостью, как здесь; и хотя слуги мои приготовляют различ-ные и многоценные блюда, но все они не такие сладкие как твои»? Преп. Феодосий ответил: «Если хочешь знать, владыко, послушай и я скажу тебе: у нас когда братия хочет варить или печь что-нибудь, то соблюдают устав – все делается с молитвою и благословения игумена. Повар перед приходом на кухню берет благословение у игумена, а потом идет в церковь и творит три поклона перед алтарем, и приносит из церкви огонь. Перед вливанием воды для варева брат просит благословения у старшего и с молитвою вливает воду. И так все дело совершается с благословения Божия и с молитвою. А твои, я думаю, рабы, когда работают, то ссорятся и ропщут и клевещут, а приставники бьют их, и так все дело совершается со грехом. Оттого и пища не бывает в сладость».

Не будем следовать же, братья и сестры, тем, которые не молятся садясь за трапезу. Такие люди нам в учителя не годятся. Кто Бога помнит и любит, или хоть немного уважает, – не может забыть о Нем при пользовании дарами Его.

Будем же помнить наставления преп. Феодосия, что Богом данная пища, освященная молитвой, полезнее и здоровее всякой другой пищи. Помолясь Богу перед трапезой, будем сидеть за столом в молитвенном настроении, с мыслью о Христе, как бы невидимо присутствующем. Поэтому и за столом приличнее избегаь лишнего смеха и празднословия, неуместных рассказов и шуток, помня, что в других местах даже в молчании вкушают хлеб. И у наших благочестивых предков был добрый обычай читать благочестивые книги во время трапезы, что при усердии каждый может по возможности попробовать исполнить и, таким образом, на всякое время и на всяком месте питать в себе чувство страха Божия. Тогда что бы мы не делали: пили, или ели, или что иное творили, по слову Апостола, все во славу Божию будем делать. Аминь.