От века и прежде веков Бог наш имеет бытие в Троице: три Лица в одном Существе.

Понимание этой священной истины – основного догмата христианского – в течение ряда веков оказалось совершенно забытым христианским человечеством настолько, что бесчисленное множество врагов нашей веры именно на этот догмат ссылаются, как на бессмысленный, а защитники христианства, почти соглашаясь с этим, требуют слепого признания этой истины на веру, без малейшего углубления и понимания ее, т.к. якобы такое понимание совершенно невозможно.

Конечно, это невозможно вполне, но также невозможно полное понимание вообще ничего, а догматов веры в особенности. Углубление в этот именно догмат, насколько возможно, все более и более полное понимание его, особенно важно и нужно для более правильного понимания и Церкви Христианской и самой природы человеческой.

Господь сотворил человека по образу и по подобию Своему, потому-что только подобное Богу существо может быть истинно добрым.

Бог один существом, но троичен в Лицах. Таковым же должно было стать и Богом творимое создание. Адам и Ева были каждый самобытной личностью, но вместе должны были быть единым существом. Средством к этому должно было служить тоже богоподобное свойство – любовь – Божественная сила, осуществляющая полное и абсолютное единство Божества, несмотря на различие личностей, и настолько совершенно присущее Богу, что апостол Иоанн говорит, что Бог есть любовь.

Это же богоподобное свойство любви, данное Богом людям, должно было любовью друг к другу связать их между собой во единое существо, чтобы это единое человеческое существо тоже любовью, но уже к Богу, постепенно, в бесконечном радостном процессе осуществления любви, соединилось во единое существо с Богом.

Это то, что так отчетливо формулировал св. Василий Великий: «Я – человек, но получил задание стать Богом». Процесс этот никогда не закончится, потому-что безгранична, бесконечна поставленная человеку цель.

Но человек споткнулся на первом же шаге к ней. Чтобы осуществлять свою задачу, человек должен был совершенствоваться в любви, проявляя и взращивая ее свободным (потому-что любовь – богоподобное свойство и не может быть принудительна) выполнением заповеди Того, Кого он призван любить. Человек надорвал свою любовь к Богу нарушением Его заповеди, и связь любви между собою взваливанием вины друг на друга перед Богом.

Однако, так-как грех человека не был абсолютным, и изгнанные из рая люди начали путь покаяния, то и связь соборности, будучи надорванной, была не совершенно уничтожена в человечестве. Все проявления любви, сострадания, взаимопонимания являются проявлением этой исконной соборности людей. Только потому я и могу понимать мысли другого, что по замыслу Божиему я должен был бы быть единосущен с ним. Но никогда не смогу я понять полностью до конца ни одного человека, не могу воспринять совершенно жизнь другого, как собственную, потому-что наша естественная соборность подточена грехом, мы замкнулись в самоутверждении.

Наиболее полным проявлением этой, хотя и надорванной, но все же наличной естественной соборности человеческой являются брак и материнство. Тут более всего человек живет жизнью другого, как своей собственной. В браке две личности, полностью сохраняя свои личные свойства, свою индивидуальную неповторяемость, стремятся стать единым существом. Хороший любящий брак является наиболее полным приближением к осуществлению этой цели. Любящие муж и жена действительно живут жизнью друг друга, почти как своей собственной. И вместе с тем, это их единение ни в какой мере не ограничивает, не уменьшает личной самобытности каждого из супругов.

Но даже в самом совершенном земном браке, а тем более во всех прочих проявлениях ущербленной грехом соборности, никогда не достигается полнота единосущия. Никогда не может человек полностью жить жизнью другого, как своей собственной.

А между тем, по плану Божию человеку задано было единосущие полное, совершенное, такое, как в единосущии Св. Троицы, в Предвечном Троичном Соборе, по образу Которого сотворен человек. И, в свою очередь, вожделенное соединение в Царстве Божием, единение человека с Богом, называется браком Агнчим, т.е. браком Бога с душой человеческой, в котором человек так соединяется с Богом, не теряя своей личности, как стремятся соединиться во единое существо любящие муж и жена.

В свете такого понимания исконности и всеобъемлемости закона любви, как основы всего плана Божия о человеке, понятным становится, почему Христос Спаситель, пришедший восстановить утраченную связь между людьми и Богом, заповедь о любви к Богу и ближним положил краеугольным камнем Своей проповеди и сказал, что на этих двух заповедях висят весь закон и все пророки.

Любить ближнего, как самого себя, жить его жизнью, как собственной, и значит быть единосущным с ним.

Любить Бога всем сердцем, всеми мыслями, всею крепостью, всем существом своим – значит выполнять план Божий в отношении человека, потому-что все душевные силы, все существо было дано человеку именно для того, чтобы стремиться к соединению с Богом и достигать этого в бесконечном радость дающем процессе – в браке Агнчем.

Этот высший завет любви был принесен Христом человечеству. Но очень близкоруко думать, что этим и ограничилось дело Спасителя, как думают рационалистические моралисты, ценящие в христианстве только высокий нравственный закон. Если бы это было так, то в значительной степени были бы правы те из них, которые, развивая далее эту точку зрения, приходят к заключению, что собственно говоря, христианство ничего особо новое человечеству не дало, потому-что и основатели других религий давали высокие моральные заветы, часто очень сходные с самыми основными христианскими законами и притом, ранее христианства.

Мы легко с этим согласимся. Это, конечно, не значит, что христианство, как думают рационалисты, ничего не имеет своего, что оно заимствовано из каких-то посторонних источников. Это только значит, что душа человека – по природе христианка, как сказал один древний учитель Церкви, и что корни богоподобия глубоко заложены в ней, заставляя ее на всех исторических ступенях и во всех различных географических условиях жаждать не обманчивого, а подлинного идеала.

 Но никогда никакой, самый совершенный, даже христианский нравственный закон не мог бы быть выполнен человеком, вследствие поврежденности грехом его существа, если бы Христос не дал людям новой силы, дав им возможность соединиться с Ним во единое существо в Церкви, восстанавливая тем утраченное при грехопадении соборное единосущие людей, подобное единосущию Св. Троицы.

И Христос – единосущный Богу Отцу и Св. Духу в Святой Троице – стал совершенно также единосущным нам в Церкви, благодаря чему в ней мы приобретаем безграничные непреодолимые силы, дающие нам возможность вечной жизни в Царстве Божием, которое и есть Церковь, т.е. осуществление некогда заданного нам процесса – блаженнейшего соединения с Богом, возвращения к Нему.

Это не значит, что Церковь осуществляет наше спасение механически. Вступил в Церковь, соединился с Богом и спасен – нет, пребывание в Церкви именно потому, что это значит соединение с Богом, требует от человека трудного для него условия – полной безгрешности, полной чистоты от всякого пятна и порока, потому-что нельзя ничего греховного соединить с Богом. Поэтому, чтобы по-настоящему войти в Церковь, надо полностью очиститься от греха, надо полностью выполнить евангельский закон совершенства.

В этом законе фундамент – любовь, основной элемент которого составляет древняя, оставшаяся в человеке и сберегшая для него возможность спасения и возрождения, исконная человеческая соборность. Без нее не может быть осуществлена новая, обновленная соборность – единение в Церкви с Богом и людьми. Она является и признаком сравнительной зрелости души.

Заметим, как от грехов и преступлений темнеет естественная соборность человеческая, как человек, служащий себе, своим грехам и страстям, теряет всякий интерес к другим, теряет умение понимать других, уничтожает в себе свою прирожденную соборность и тем обрекает себя на тоску и неудовлетворенность, на нравственную муку. Потому-что всю радость жизни дает лишь богоподобная соборная жизнь с любовью и интересом друг к другу.

Вот почему диавольская темная сила, утратившая полностью и совершенно после отступления от Бога свою присущую ей некогда ангельскую исконную соборность и потому погрузившаяся в беспросветный мрак и муку, так ополчается прежде всего именно на чувство соборности в людях.

В результате великого отступления от Бога человеческого рода в современную эпоху, мы ясно видим это потускнение соборности в человечестве, напрасно пытающемся замаскировать это грозное явление различными международными конференциями, съездами, договорами. Люди потеряли интерес друг к другу, жалость, сострадание – все это проявления соборности.

Мы же, христиане, наоборот, провозглашаем соборность, во всех ее проявлениях, основой нашей жизни. Радуемся всяческому проявлению любви, доверия, понимания, солидарности в людях, видя в этом расторженные, но существенно важные элементы древней, Богом в человека искони вложенной, соборности, но зная, что эта естественная, надорванная грехом соборность не достаточна и подточена, через нее стремимся к соборности высшей, безграничной и непобедимой, к соборности в Церкви, в единении со Христом и чрез Него со всею Пресвятой Троицей, и в то же время со всеми входящими в это единство и ангелами, и человеками.

Архиепископ Нафанаил (Львов)