20-го декабря 2008 г. по старому стилю (это выходит 2-го января 2009 г. по новому) исполняется 100 лет со дня кончины великого русского светильника, святого праведного пастыря Иоанна Кронштадтского. Св. Иоанн занимает особое место в святцах, будучи значимым не только в духовном плане, но и в плане историческом, быв послан Господом как некогда пророк Иона городу Ниневии, чтобы пророчествовать русскому народу, а заодно и всему миру о грядущей мировой катаклисме и наступлении апостасии, т.е. последних времен.

Св. Иоанн Кронштадтский был великий молитвенник Земли Русской. Отличался благочестивой и святой жизнью, творил много чудес, и оказывал неимущим широкую помощь. Отдаваясь молитве, он особенно высоко ставил Божественную Литургию, которую он считал вечным великим чудом и отдавался ей всецело. Св. Иоанн писал в своих «Мыслях о Богослужении Православной Церкви»: «Есть люди, для которых Литургия – всё на свете». И безусловно, когда он это писал, то конечно разумел прежде всего самого себя. Известно, что с первых дней своего священства он стремился совершать Божественную Литургию как можно чаще, а в последние 35 лет своей жизни совершал ее ежедневно, кроме тех дней, в которые был тяжело болен.

Очевидно он живо чувствовал и ясно сознавал опытом личной жизни все величайшее значение для своей жизни и деятельности этого великого таинства. И действительно, он и говорил и писал, что свою бодрость, свою неутомимую энергию, свою положительно непосильную обыкновенному смертному деятельность, оставлявшую ему для сна и покоя не более 4-х часов в сутки, он объясняет тем, что ежедневно, по милости Божией, он совершает великое таинство и причащается св. Таин.

В своих дневниках он очень часто обращается мыслью и благоговейным чувством к Божественной литургии и не находит даже достаточно слов, чтобы изобразить ее величие и плоды для верующих.

«Что величественнее, трогательнее, животворнее на земле служения литургии? Тут изображается и совершается величайшее таинство любви Божией к роду человеческому – соединение Бога с человеками».

«Без таинства Тела и Крови, без литургии, могло бы забыться величайшее дело любви, премудрости, всемогущества Спасителя нашего, могли бы утратиться плоды Его страданий; посему Он повелел творить таинство Тела и Крови Его не только в воспоминание, но в теснейшее общение с Ним. Во всем мире совершается это таинство».

«Все мы любим жизнь, но в нас нет истинной жизни без источника жизни – Иисуса Христа. Литургия есть сокровищница, источник истинной жизни, потому-что в ней Сам Господь, Владыка жизни, преподает Себя Самого в пищу и питье верующим в Него и в избытке дает жизнь причастникам Своим, как Сам говорит: «Ядущий Мою плоть и пиющий Мою кровь имеет жизнь вечную» (Ин. 6, 54). Если бы мир не имел Пречистого Тела и Крови Господа, он не имел бы главного блага – блага истинной жизни».

«Божественная литургия есть непрестанное и величайшее чудо в благодатном царстве Божием; есть, так сказать, непрестанное заклание агнца Божия; воспоминание Его искупительных страданий, смерти, воскресения, вознесения и второго Его пришествия; есть непрестанно продолжающаяся и до конца мира продолжаться имеющая жертва Богочеловека Богу Отцу Своему за нас грешных. ‘Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся’: ибо Господь за всех пострадал, и умер, и воскрес, и потому всем родам человеческим напоминает и будет напоминать о Своей жертве и давать ее всем искренно верующим и желающим спасения в пищу и питие для освящения и обновления до скончания века, чтобы все верные могли спастись».

«Мысль литургии – да вси едино будут о Христе. К соучастию в Божественной литургии призываются на проскомидии и литургии все святые, начиная с Божией Матери. Со священником участвуют в служении все святые и все ангелы. В какой близости друг к другу находятся и небожители, и землежители, и Божия Матерь, и все святые, и все мы, православные христиане, когда совершается Божественная, всемирная, вселенская литургия!»

У св. Иоанна слово и настроение никогда не расходилось с делом и жизнью. Как он понимал литургию, так учил о ней, так и совершал ее, совершал необыкновенно, вживаясь в каждое слово возгласов и молитв, отдаваясь весь безраздельно воспоминанию о Господе Иисусе Христе, Который на литургии «и приносящий и приносимый, и жертва и архиерей».

Присматриваясь к нему на литургии и в Кронштадте, и в разных храмах Санкт-Петербурга, нельзя было не видеть, что каждую литургию он совершал так, как бы она была первой совершаемой им в жизни литургией. Он жил духовно от литургии до литургии. Все остальное было для него второстепенным, не захватывало и не заполняло его душу так, как литургия.

Невыразимо добрый и общительный, он никогда не отказывался разделить после литургии трапезу с сослужащими и богомольцами. Вот он, отдельно переговоривши с некоторыми, особо в его утешении и помощи нуждающимися, входит быстро в комнату, где приготовлена трапеза, приветливо со всеми здоровается, затем он заводит разговор непременно о Церкви, о храме, о богослужении. Мысль о единении всех верующих о Христе в Божественной литургии продолжает управлять его действиями, и он делится пищей и питием со всеми близ седящими. Но до конца трапезы св. Иоанн никогда не досиживает, т.к здесь он уже утешил, согрел и освятил своим светом, а теперь надо торопиться к другим, особенно к больным, старым и немощным, которые сами не могут прийти к нему, а жаждут видеть его.

Как совершал св. Иоанн Божественную литургию – описать чрезвычайно трудно. В нем было горение пред Богом, полное соединение чистого образа Божия со своим Первообразом. Вся Церковь небесная – пророки, апостолы , мученики, святители, преподобные и все небожители были для св. Иоанна во время литургии близкими, живыми собеседниками. Молился он также необыкновенно. То он совершенно оставлял на время крестное знамение, а только низко кланялся или устремлял свой взор к небу, то коленопреклоненный стоял долго без всякого движения.

Молитвы он читал так, как будто видел перед собою Спасителя, или Богоматерь, или святых, то в глубоком смирении повергаясь перед ними, то дерзновенно, как бы требуя исполнения просимого. Иногда св. Иоанн употреблял особого рода движения, согласованные с его внутренними переживаниями. Так, во время песни о воплощении Сына Божия, он брал с престола святой крест и несколько раз с умилением, а иногда и слезами, целовал его. После пресуществления Святых Даров он иногда низко наклонялся над дискосом со Святым Телом или святой чашей с Кровью Спасителя, целовал края святых сосудов, и слезы умиления обильно текли по его лицу.

Нельзя было не заметить, что сразу после причащения Святых Таин, лицо св. Иоанна просветлялось, осиявалось радостью, обычная усталость и утомленность сразу исчезали, и он становился «юным» и бодрым.

Нужно сказать, что пастыри и верующие миряне чрезвычайно дорожили молитвенным общением со св. Иоанном во время литургии. Его наперерыв звали служить на праздники и церковные торжества. Без него, при его жизни, и праздник был как будто неполным, и потому он служил не только во всех храмах Кронштадта и почти всех Петербурга, но и во многих храмах Москвы и едва-ли не во всех больших городах России. Где он служил, там всегда собиралось много священников и диаконов; где он, там и народа бездна, народа верующего, того народа, которым держится вера в этом грешном мире, да и самый мир стоит этим народом. Где он, там торжество любви и братства, там – пир веры. Значение св. Иоанна в этом отношении огромно. Окруженный постоянно, при служении литургии, сонмом священнослужителей, он являлся для них учителем в самом важнейшем деле их служения. Воистину он был здесь пастырем пастырей!